Романовы – царская династия в России

Материал из wiki.starover.net
Перейти к: навигация, поиск
Минин и Пожарский.jpg
Романовы – царская династия в России

В 2013 г. исполнилось 400 лет воцарения династии Романовых, история которой начинается со дня восшествия на престол Михаила Федоровича Романова.

В произведениях старообрядческих авторов события, связанные с царствованием Романовых, освещаются неоднозначно. Журнал «Церковь» за 1913 г. в публикациях, посвященных празднованию 300-летия царствующего дома, отмечал, что события Смутного времени стали первым серьезным испытанием православной веры на Руси. Все попытки поколебать, изменить веру на иную вызвали сильнейшее противление: «Народ понял, что надвинулась гроза, которая может смести его обрядность, обычаи, — понял это и встал, как один человек, и смел всех врагов».

В одной из статей Ф.Е. Мельников указывает, что Русская Церковь периода Смуты «была старообрядческой по всему и решительно во всем до самого мелкого штриха... Ни одно из преданий, обрядов и обычаев Стоглавым Собором и митрополитом Макарием не были нарушены. А в них-то и была сила, именно против них и ополчились враги русской Церкви, народа и государства». Пока в ходе Смутного времени в стране царили беспорядки на политическом и экономическом поприще, народ находил в себе силы терпеть. Однако, как только государственная власть согласилась на изменения в религиозной области (в данном случае на уступки католичеству), возмущение и противостояние измене стало делом всеобщим.

Старообрядческие авторы отмечают, что крах лже-Димитрия и его последователей, иностранных интервентов и бояр-изменников, начался с крайне малозначительных, на современный взгляд, церковных перемен. Уже с первых шагов после воцарения «чудесно спасшегося царевича Димитрия» русские люди стали подозревать неладное. К иконам он подходил прикладываться не с поклонами по русскому обычаю, а становился на колени. Крестное знамение совершал он, как тогда говорили, «странным» образом.

Однако наибольшее изумление постигло русских людей, когда в ходе бракосочетания Димитрия и дочери польского магната Марины Мнишек, а также последующего затем венчания на царство венценосные супруги публично отказались подойти к причастной Чаше. Отказ от причастия Святых Тайн окончательно убедил верующих людей, что царь — ненастоящий. Случись такое событие в наше время, или даже 100-200 лет назад, никто бы и не обратил особого внимания. Но в святой, тогда еще старообрядческой, допетровской Руси такое поведение рассматривалось как явно чужеродное.

Интересно, что и некоторые религиозные фигуры Смутного времени стали идейными предшественниками Никоновых реформ. Позабытый ныне и исключенный из всех патриарших синодиков патриарх Московский Игнатий (1605-1606 гг.) вел тайные переговоры с католиками. Он согласился на изменение некоторых церковных обрядов, разрешил обливательное крещение, допустил царице Марине остаться католичкой и вообще вел дело к изменению всего церковного строя на католический лад. По счастью, русское духовенство и народ воспротивились такому повороту дел. По низвержении лже-Димитрия патриарх Игнатий был лишен кафедры и впоследствии, после побега из России, принял унию.

18.jpg
Публицист В. Сенатов писал, что в исцелении России от болезни смуты, в возрождении государства, в избрании царя нельзя отыскать политических или государственных мотивов: «Над ними господствовали мотивы религиозные. Политическое единство было к этому времени растерзано на бесчисленное множество отдельных клочков. Защита отечества получила характер священный, религиозный. Сознание, что в таких условиях великой разрухи попирается сама вера, искореняются вековечные ее предания, рушатся ее обычаи, уставы, уклад, — это послужило прочной спайкой всего русского народа».

Немаловажно, что делегаты на созванный для избрания нового царя Земский собор, прежде чем приступить к соборным заседаниям, наложили на себя трехдневный пост, чтобы очиститься от греховных помышлений и подготовиться к принятию важного государственного решения. Разумеется, на соборе обсуждалась кандидатура не одного лишь безызвестного на тот момент Михаила Федоровича Романова. В качестве кандидатов на престол были предложены высокопоставленные царственные особы королевских домов Европы. Например, весьма вероятным кандидатом на избрание был шведский принц Карл Филипп, которого поддержал герой ополчения князь Пожарский. Однако замедление Карла Филиппа с принятием православия поставило под сомнение его кандидатуру, и 21 февраля (3 марта) 1613 г. царем был избран Михаил Федорович Романов. Избрание нового царя было запечатлено целым рядом исторических документов и особой грамотой, на печати которой был изображен символ древней православной веры — двуперстие, которым знаменались все преждебывшие со времен Владимира русские князья и цари.

F6caeb305ac4t.jpg
Период правления Михаила Романова в религиозном и церковном смысле стал весьма плодотворным. Возобновил свою деятельность Московский печатный двор, основанный еще во времена Ивана IV и русского первопечатника праведного Иоанна Федорова. Были изданы все двенадцать месячных Миней, печатание их продолжалось одиннадцать лет: книги за сентябрь и октябрь вышли в 1619 г., а книга за август в 1630 г. Ставя во главу угла обеспечение книгами всех приходов Русской Церкви, правительство Михаила Романова щедро рассылало их по городам для раздачи в церквях, монастырях и торговым людям в лавки. Приказано было брать за книги «деньги по той цене, во что те книги стали в печати, без прибыли, чтоб теми книгами св. Божия церкви просвещались и имя бы Божие славилось, а за них бы, государей, Бога молили». В некоторые же особо удаленные или бедные церкви и монастыри книги рассылались вовсе бесплатно. Вообще же во время царствования Михаила Федоровича было напечатано книг более, чем за всю предыдущую историю русского книгопечатания.

При Михаиле Федоровиче был продолжен курс Стоглавого Собора на закрепление церковного предания и ограждение его от проникновения инославных и еретических заимствований. Большое значение имело решение Собора 1620 г., которое установило обязательность полного крещения всех католиков и прочих христиан, имеющих обливательное крещение. Это стало оправданной реакцией на распространение обливательного крещения, которое, как во времена иконоборческой ереси, уже перестало быть явлением случайным и переродилось в угрозу церковному учению о таинстве крещения.

Первые шаги были сделаны на ниве отечественной православной апологетики. С многочисленными правками была издана «Кирилова книга», призванная отразить распространяющееся латинское и лютеранское учения. Насилие, учиненное католиками над русской Церковью в Смутное время, а также трагическое положение православия в западнорусских землях заставили духовную и государственную власть собраться со всеми силами, чтобы остановить не только в настоящем, но и в будущем подобные попытки. Так, например, в печатные книги были внесены постановления Стоглавого Собора, слова Максима Грека, Петра Дамаскина, касающиеся крестного знамения. Эти усилия принесли несомненные плоды, когда большинство населения страны оказало сопротивление реформам патриарха Никона и царя Алексея Михайловича. Отмечая роль Михаила Федоровича в церковной жизни, историк старообрядчества Сенатов назвал его «первым из дома Романовых и последним, к прискорбию русского народа, государем древлеправославного исповедания».

Tsar-aleksey-mihaylovich.jpg
Историки и философы до сих пор не могут прийти к единому мнению, почему следующий представитель династии Романовых, сын благочестивого Михаила Федоровича, Алексей Михайлович не только легко отверг святоцерковное предание, но и предал его проклятию с помощью Никона и приглашенных греческих иерархов. Публицист Б. Кутузов называет виновниками некоторых учителей, имевших влияние на будущего царя. Другие указывают на приехавших за милостыней греков, лестью получавших многочисленные дары от государева дома. Третьи во всем винят патриарха Никона, возжелавшего стать «восточным папой». Как бы то ни было, необычайная перемена в религиозных воззрениях Алексея Михайловича, воспитанного отцом — истовым старообрядцем, до сих пор остается загадкой для историков. Общество XVII в. было куда более консервативным, нежели нынешнее, а «предания отцов», передаваемые по наследству, были не фразой литературного этикета, а самим смыслом существования не только церковной, но и светской элиты. Не было другого пути у православного русского князя или царя, как поддержание отеческой духовной традиции, ибо это и обусловливало само их право на верховную власть, власть, принятую из рода в род от Бога, Церкви и народа.

Став отступником, Алексей Михайлович сделал и всех последующих царственных особ из дома Романовых в той или иной степени отступниками от отеческой веры, веры, в которой был благословлен род Романовых на царство. Уже головинская редакция «Сибирского летописного свода» (составленная по приказу воеводы Головина в 80-х годах XVII в.) сообщает об указе Алексея Михайловича: «Во 184 [1676] году февраля в 19 день пришол государской указ к боярину и воеводам к Петру Михайловичу Салтыкову с товарищи о церковных раскольщиках, которые объявятся в расколах, и тех людей велено роспрашивать и приводить трикраты. И буде не повинятся и велено зжечь и пепел их развеять, чтоб и костей их не осталось. А которые объявятся в молодых летах, и тех людей поневоле приводить и наказание им чинить, и буде не обратятся велено потому же жечь».

Такие же и даже более жестокие «узаконения» были приняты и при последующих Романовых. Наибольшей жестокостью отличался документ «12 статей» царевны Софьи, в котором большинство статей грозят смертной казнью через сожжение. Русскому человеку, хранившему святоцерковное предание и обычаи семисотлетней христианской Руси, грозили самые страшные кары за верность отеческим традициям. И люди бежали в леса, в горы, за близкие и дальние рубежи родной Отчизны.

Во времена первого российского императора — Петра положение староверов стало лишь немногим лучше. Действительно, некоторые центры старообрядчества, такие как Выг, могли существовать относительно спокойно благодаря значительным поборам, выплачиваемым в пользу чиновничества и государственной казны. Но в других местах, например на нижегородчине, развернулись опустошительные и разрушительные гонения. Только на Керженце в результате т.н. «Питиримова гонения» было уничтожено 94 поселения и скита. Согласно своду церковных законов Российской империи, т.н. «Духовному регламенту», староверам было запрещено занимать административные должности, записанные в «раскол» должны были платить удвоенные подушные подати, а сам Петр I, по признанию историков, был инициатором создания известной антистарообрядческой фальшивки «Деяния собора на Мартина еретика».

Правления наследников Петра — Екатерины I, Петра II, Анны Иоанновны, Елизаветы — ничем не улучшили положение древлеправославных христиан. Многое переменилось в царствование императрицы Екатерины И. Наконец-то с многострадальных старообрядцев, уже получивших прозвище двоедан, было снято тяжкое иго двойной подушной подати. Старообрядцы получили право вернуться на Родину и заселиться на обширных территориях в Поволжье и других местах. Они смогли селиться в городах, что привело к появлению в 70-е годы XVIII в. таких духовных центров, как Рогожское и Преображенское кладбища. Наконец, старообрядцы получили право заниматься предпринимательской деятельностью. Впрочем, тут не обошлось без перегибов. Желая переселить трудолюбивых старообрядцев назад в Россию, императрица не остановилась перед посылкой войск и разорением старообрядческих поселений, расположенных на зарубежных территориях рядом с границами страны. В 1764 г. произошла вторая «ветковская выгонка», когда с территории Ветки были изгнаны десятки тысяч христиан.

Относительно спокойно протекала жизнь древлеправославных христиан во времена императоров Павла и Александра I. Особенно значимым стало правление императора Павла. Как указывает историк В. Сенатов, это был первый император, «который взглянул на старообрядчество как на живую народную массу, имеющую свои собственные побуждения и задачи, с которыми так или иначе необходимо считаться». Павел имел несколько встреч с руководителями старообрядческих общин и высказал пожелание начать реформу, которая была бы нацелена на поэтапное освобождение старообрядчества от вероисповедальных ограничений и других несправедливостей, накопившихся в предшествовавшие полтора столетия. К сожалению, вмешательство влиятельных духовных лиц из Синода Греко-Российской Церкви и последовавшая затем гибель императора не позволили этим планам сбыться.

Правление Николая I стало одним из самых тяжелых для старообрядческой Церкви. Император поставил перед собой задачу полностью уничтожить старообрядчество. Главной трагедией царя было то, что он, по натуре патриот, подверг гонениям самый патриотичный, самый преданный Отчизне класс русского народа. Был принят ряд жесточайших мер. Чиновник по делам раскола П.И. Мельников писал в те годы: «Многие сотни молитвенных зданий были уничтожены; десятки тысяч икон сего древнего состояния прадедов были отобраны». Духовные центры старообрядчества на Иргизе, Выге, Керженце были разорены. В 1854 г. император решился подписать закон, по которому старообрядцам воспрещалось состоять в купеческих гильдиях и, следовательно, заниматься предпринимательством. В начале 1855 года уже был подготовлен указ о полной конфискации храмов Рогожского кладбища, но Бог судил иначе. Николай I скоропостижно скончался.

Царствование Александра II оказалось в целом более спокойным для древлеправославных христиан, хотя и было омрачено драматическим событием — опечатанием алтарей храмов Рогожского кладбища. 3 мая 1883 г., уже в царствование Александра III, появился закон об общем положении старообрядчества в государстве и его религиозных правах. Он подтверждал прежнее постановление 1874 г., отменявшее многие ограничения николаевского царствования, и даже предусматривал новые послабления. Старообрядцы получали гражданские права: они могли заниматься промышленностью и торговлей, получать паспорта на общих основаниях.

Однако долгожданное освобождение настало для старообрядчества лишь 22 года спустя, когда император Николай II подписал знаменитый указ «Об укреплении начал веротерпимости», когда были распечатаны алтари многих старообрядческих храмов, а сами христиане наконец-то получили долгожданную свободу вероисповедания.

Благодарные христиане-старообрядцы не забыли сделанного для них Николаем II. В страшные дни февраля 1917 г., когда от государя отвернулись все: и правительство, и Государственная Дума, и армия, и синодальная Церковь, — многие старообрядцы остались верны императору. Когда представители Государственной Думы А. Гучков и В. Шульгин прибыли в ставку Николая и потребовали отречения от престола, вся охрана царя, состоявшая из казаков-староверов, умоляла его не отрекаться. Русские богатыри, прошедшие не одну войну, со слезами на глазах коленопреклоненно молили царя остаться. Очевидцы события передают, что последними словами царя перед отречением было: «Мне не простят старообрядцы, что я изменил своей клятве». Современный зарубежный историк профессор Дмитрий Поспеловский так комментирует эти слова императора: «Отрекаясь от престола, царь вспомнил не об официально возглавляемой им Русской Православной Церкви, а о старообрядцах... Интересно, понял ли он в тот момент, какую роковую ошибку совершали его предшественники, преследуя в течение почти 250 лет старообрядцев, то есть именно то религиозное течение русского народа, которое благодаря своему принципиальному консерватизму должно было быть главной опорой династии?»

К сожалению, осознание ошибочности гонений на староверов пришло к Романовым слишком поздно. Если бы освобождение старообрядчества наступило за 100-150 лет до роковых событий русских революций, то весьма вероятно, что российское общество никогда бы не достигло такого уровня разобщенности, бездуховности, социальной и религиозной розни. И даже если бы освобождение старообрядчества состоялось за 20-30 лет до знаменитого указа 1905 г., то последствием этого был бы экономический подъем, подобный подъему 1913 года, во многом обязанному старообрядческому предпринимательству. В этом случае Российская империя успела бы вступить в XX в. передовой индустриальной державой и смогла бы избежать многих экономических, а следовательно, и политических потрясений. Однако история не терпит сослагательного наклонения. 1917 г. стал не только трагическим концом правления династии Романовых, но и началом еще более мрачных времен для народов России.

Календарь РПСЦ. 2013. С. 182-185.



Кем по национальности были Романовы


Последним прямым потомком Романовых, правившим на российском престоле, была Елизавета Петровна. Великая императрица почила 5 января 1762 г.

Первый царь с немецкой кровью

После Елизаветы на престол взошел Петр III. Его имя при рождении звучало так: Карл Петер Ульрих Гольштейн-Готторпский. Новый самодержец был русским только на 50%. Его матерью была Анна Петровна, урожденная Романова, а отцом – герцог Карл-Фридрих все с той же немецкой фамилией Гольштейн-Готторпский. Даже и те русские 50% можно поставить под сомнение. Историки и сейчас теряются в догадках, кем по национальности была бабушка российского императора, Марта Скавронская, больше известная как Екатерина I. Все ниточки ведут в Прибалтику. Кем же точно – латышкой, эстонкой или литовкой – доподлинно так и не установлено.

Традиция жениться на немецких принцессах

Петр III женился на Софии Фредерике Августе. Она происходила из аристократического, но обедневшего немецкого рода Ангальт-Цербстских. Эта юная немецкая принцесса приехала снежной зимой в Россию, чтобы быть помазанной на царствование и стать Великой самодержицей Екатериной II. У нее родился сын, Павел I. Мальчик был русским уже на 25%. Повзрослев, Павел для укрепления дипломатических связей и по сложившейся уже традиции тоже взял в супруги немку с длинным именем София Мария Доротея Луиза Августа Вюртембергская. В России она получила более благозвучное для русского уха имя Мария Федоровна.

Русская кровь еще больше разбавляется

В супружестве Мария Федоровна дала жизнь десятерым отпрыскам. Один из них, Николай I, стал прародителем Николая II. Николай I был русским уже на 12,5%. Он снова связал себя узами брака с иностранкой – дочерью прусского короля, которая после крещения получила имя Александра Федоровна. Она родила мальчика, будущего императора Александра II. Этот российский правитель был русским приблизительно на 6,25%. Александр не стал исключением: его царствующей супругой стала очередная немка – Максимилиана Августа Гессен-Дармштадская. В России она взяла имя Мария Александровна и родила следующего наследника престола – Александра III.

Процент «русскости» Николая II

В жилах Александра III текло около 3% русской крови. Супругой царя стала принцесса-датчанка, перекрещенная в России в Марию Федоровну (при рождении носила имя Мария Фредерика София Дагмара). Она-то и произвела на свет будущего императора-мученика Николая II. Последний российский император был русским только на 1,5%. На 50% - по матери – он был датчанином. Оставшиеся 48,5%, несомненно, немецко-прусские. Возможно, какие-то сотые доли процента принадлежат и прибалтийским народностям. Их император получил от той самой Марты Скавронской, национальность которой так и не установлена. И он тоже женился на немке, произведя на свет принца Алексея, который погиб вместе с родными от пуль большевиков. Мальчик был «русским» меньше, чем на 1%. Так что можно предположить, что не случись в России революции, престол бы прочно закрепился за выходцами из Европы. При этом любого из перечисленных самодержцев мы почитаем за самого настоящего русского, отдавая дань его деяниям и преданности России.

Сайт Русская Семерка